Несколько лет назад выпал мне коротенький отпуск в июле. Далеко ехать нет смысла. Вот я и думаю себе: надо как-то нестандартно, небанально время провести. Небанально, говорите? Ладненько… Листаю я каталоги турагенств и — вот оно! Оостэнде — западное побережье Бельгии, лучшие пляжи мира, белый песок… Туманный Альбион, можно сказать, через дорогу, то есть через пролив… От нашего городка до Оостэнде пять часов поездом… Скажите, чего ещё желать? Немедленно заказываю гостиницу с выходом на лучший в мире пляж — и достигаю заветной цели согласно железнодорожному расписанию.
Как водится, мой приезд ознаменовывается дождём и похолоданием. Но меня этим не удивишь, у нас никто и никогда не выходит из дому без зонтика, потому как дождь — это хроническое состояние нашего климата. Иду по Оостэнде. Удивительно красив! Сочетание колониальной роскоши (белые виллы и отели, пальмы, экзотические цветы) и рыбацкой атрибутики. У вокзалов — железнодорожного и морского — одна общая площадь, такая вокзально-причальная и печальная, поскольку на ней установлен памятник рыбацким жёнам, уже много десятилетий ждущим своих ушедших в море мужей. У причалов стоят корабли, напоминающие дома. Чуть поодаль на берегу дома в виде кораблей. Один из них выглядит как парусник, летящий по волнам. Двигаюсь дальше и попадаю в огромную гавань, заполненную уже настоящими парусными яхтами. Снежно-белые паруса трепещут под ветром, и кажется, что огромная лебединая стая села на воду и в один миг расправила крылья. Брожу по пустынной набережной. Наблюдаю единичные экземпляры энтузиастов с зонтами. Над променадом памятник королю Леопольду высится до неба. Грозный король на коне, на фоне тёмных, почти грозовых туч — зрелище величественное и грандиозное! Еще одно потрясение — церковь святых Петра и Павла, чья кружевная, воздушная грация навевает мысли о ее неземном происхождении… Брожу, брожу в восхищении до самых сумерек…
Следующим утром вылетаю из гостиницы и мчусь на пляж. Хм… Солнышко светит, море тёмное, но тихое, воздух прохладный, но не слишком… А пляж почти пуст… Купающихся в поле зрения не наблюдается… Ладно, думаю, вода еще не прогрелась, это же вам не Адриатика, а Северное море… Подождем до полудня. Гуляю. Жду. На пляже появляется группа высоченных волейболистов, они начинают кидать мячик, мотаются туда-сюда, хохочут, дурачатся, но не купаются. Вот неженки какие, втихомолку иронизирую я! Решаю показать им пример, скидываю шлёпанцы и бреду босиком по воде. Да тёплая же! Меня так и подмывает подойти и спросить: ребята, в чём дело? Вот море, вот волны… Чего не хватает? Мокните свои спортивные тела в воду и начинайте загорать на лучшем в мире белом песке! От вопросов меня удерживает лишь то обстоятельство, что Оостэнде — это Фландрия, а с фламандским у меня не густо. Да… А море-то по-прежнему пусто. Топаю по пляжу вдоль линии воды. Ни одного плавающего. Нигде. Только отдельные загорающие.
Помните анекдоты советских времен про Зоркого Сокола? Был такой фильм про индейцев с Гойко Митичем в главной роли, и мы в детстве в этих индейцев играли с утра до ночи. Так вот, в одном из анекдотов попал Зоркий Сокол в плен к ирокезам, и заперли они его в сарае. Но Зоркий Сокол не растерялся и на пятый день заметил, что в сарае нет одной стены…
Вот так и я, как этот внимательный боец, гуляла по лучшему в мире пляжу полдня, пока, наконец, не обратила внимание на странные таблички, торчащие из воды через каждые двадцать метров. А на табличках всего два словечка: КУПАТЬСЯ ЗАПРЕЩЕНО. Я сначала решила, что это такая шутка, местный фламандский юмор… Думаю, народ шуток не понимает, потому и не купается. Сейчас я всё проясню и им всем объясню. Выбралась я с пляжа на променад и начала кого-нибудь знающего выискивать. Вижу, тётя с кошёлкой идет, на туристку никак не тянет. Я к ней: объясните, мол, что за таблички такие! На смеси английского и немецкого (фламандский все же довольно близок к немецкому) начинаем общаться. И тут она на английком произносит два слова, от которых меня сразу продирает мороз по коже: shifting sands — зыбучие пески. Всё морское прибрежное дно покрыто зыбучими песками. Затягивает моментально и, естественно, безвозвратно. Были, были любители острых ощущений и экспериментов — да упокоит Господь их души!
Сразу вспоминаю Уилки Коллинза и его роман «Лунный камень». Помните, там вся история разыгрывается в дюнах с зыбучими песками… Короче говоря, в ясный погожий день мне сразу становится холодно, и я улепётываю в отель, на всякий случай ощупывая по дороге ногой асфальт. Может, тут у них всё зыбучее? Сижу в номере и понимаю, что идея нестандартного отпуска реализуется просто блестяще…
А солнышко припекает всё сильнее, море за окном сверкает всё ярче. Людей на пляже уже полно. Ясно дело, в море никого.
Плюнула я на всё и пошла на пляж. Вроде бы жарко, но с моря дует резкий, довольно холодный ветер. У нас на такой случай можно штрандкорб арендовать — такую себе кабинку с диванчиком внутри и откидывающимся верхом. Разворачиваешь так, чтобы ветер не дул, диванчик раскладываешь и загораешь в свое удовольствие… А здесь никаких таких приспособлений не наблюдается. Смотрю — народ уже решил проблему! Каждый роет себе ямку в песке в соответствии с размером собственных телес, потом в ямку полотенце — и лови кайф! Я поступила еще проще: влезла в кем-то вырытую и уже покинутую ямку и как женщина малогабаритная вполне вписалась в параметры.
Вот так началась моя нестандартная пляжная идиллия! Но самое интересное, что мне действительно там было хорошо! Во время отлива обнажались эти самые зыбучие пески, а, точнее, мельчайший ракушечник осенних тонов, покрытый зеркальными осколками оставшейся морской воды, отблескивающей под лучами полуденного или заходящего солнца, и у меня возникало ощущение, что я допущена в парадные залы прекрасного королевского дворца, уходящие в бесконечную даль… Белые небоскрёбы вдоль побережья окрашивались то в золотистые, то в нежно-абрикосовые тона на фоне постоянно меняющего оттенки неба… Приходили лиловые или тёмно-зеленые тучи и отражались в зеркалах отлива…
Над морем и пляжем кружились белые птицы, которых зыбучие пески нисколько не волновали. Я не сильна в орнитологии, поэтому определила их как чаек. Но вполне возможно, что это реяли гордые буревестники или шастали прозаические бакланы, моментально выхватывая из рук зазевавшихся разинь куски печеньиц, в изобилии продающихся в киосках. По крайней мере, я решила классифицировать птичек как больших и маленьких. Маленькие — эдакие изящные дамочки — томно склёвывали кусочки с ладоней туристов, словно на великосветском фуршете. Вот этих я определила как чаек. Но были ещё и здоровенные биндюжники, наглые и оручие, готовые сесть на голову в буквальном смысле слова! Эти беспардонные болваны получили у меня имя «чай», поскольку со светлым образом чеховской чайки или Джонатана Ливингстона никак не вязались.
…Однажды поздним вечером (да, вы правильно подумали, что всё так гладко идти у меня не может!) я задёрнула шторы на окне своего гостиничного номера, находящегося на втором этаже, взяла в руки очередной детектив (без них я в отпуск не езжу) и приготовилась со вкусом почитать в постельке перед сном.
Ещё раз полюбуемся декорацией к пьесе: на часах половина одиннадцатого, за окном море с зыбучими песками, пустынный тёмный пляж, одинокий фонарь на столбе, освещающий метров пять пространства вокруг. Я одна-одинёшенька в комнате.
И в это время…
Страшный стук в окно! Стук в окно на втором этаже?! Да, именно! Впечатление, что кто-то из всех сил молотит кулаком в стекло! Штора задёрнута, и от этого еще страшнее… Я спрашиваю себя, не сошла ли я с ума? Может, это галлюцинация? Но, опровергая мои психиатрические гипотезы, стук повторяется с нарастающей силой, и у меня возникает ощущение, что стекло сейчас разлетится на мелкие кусочки, и тогда… Дальше моя фантазия впадает в ступор от ужаса…
Что делает в таком случае нормальная представительница слабого пола? — Правильно: выскакивает в коридор гостиницы и громко кричит: „Help me! Help me!“ Или, по крайней мере, дрожащей рукой нажимает на телефоне кнопку вызова портье и задыхающимся голосом произносит то же самое…
Что делает женщина абсолютно ненормальная, то есть я? Мчится к окну и отдёргивает штору! И что же? Ах, ты, сволочь! На подоконнике восседает «чай» и что есть силы лупит клювом и крыльями по стеклу! То ли бессонница у него, то ли ночная депрессия, то ли жажда общения обуяла… А может, приспичило печеньице слопать… Я не стала вникать в тонкости душевного состояния милой птички, схватила полотенце, распахнула окно и шуганула его от всей полноты настигшего меня счастья! Мой визави возмущённо заорал, требуя соблюдать законы гостеприимства, но, видя мою разъярённую физиономию, счёл за благо ретироваться на фонарный столб, где продолжал громко хулиганить до полуночи, а потом, как и подобает всякой нечисти, куда-то ушился. Заснуть мне удалось только на рассвете.
И всё же… Это был чудесный отпуск! Смеётесь? Ну, и зря! Я ещё, между прочим, побывала в волшебном Брюсселе и старинном Брюгге (никаких экскурсий, всё в одиночку, потому что в отпуске надо делать то, что захочет левая нога, а не бродить в послушном гиду стаде безропотных овечек). И пляжи Оостэнде — самые лучшие в мире! Не верите? Так я вам советую: перечитайте Уилки Коллинза и возьмите билет до Оостэнде! Не пожалеете!
