Мучил голод, неистовый голод,
И сосало под ложечкой так,
Словно надвое был он расколот,
Но на счастье сжимался кулак.

Ничего, что зимою и летом
Он в пальто и потертом кашне.
И в счастливые веря приметы,
Деньги видел, но только во сне.

Где же счастье? Лишь искры сверкнули:
Капли краски рисованных туш.
А пока дал приют ему “Улей” –
Многолюдный богемный “Ла руш”.

На скрещенье изломанных линий,
Среди гибких нестойких углов,
Он в Париже бродил, как в пустыне,
Меж чужих равнодушных домов.

Средь зеленых дворов Монпарнаса,
Принимал он пустою душой
Ожидание звездного часа,
Испытание горькой нуждой

Снова вихри осенние крутят;
Дождик мелкий засыпал квартал.
Ну а Сутин – дошел ли до сути?
Или суть он напрасно искал?